Глава 10
Штирлиц лежал на пригорке, на развилке железной дороги, и смотрел в
бездонное голубое небо. Этот день мог стать последним днем в его жизни. Но
Штирлиц был спокоен, потому что знал, что выполняет свой долг, долг не
только перед Родиной, но прежде всего перед самим собой.
Штирлиц прикурил последнюю "Беломорину", смял пачку и протер ею ствол крупнокалиберного пулемета.
На горизонте показался эшелон с ежиками.
- А я так и не успел бросить курить, - вздохнул Штирлиц и щелкнул
затвором. Паровоз поравнялся со Штирлицом, и Штирлиц бросил первую
гранату.
Заключение
За окном шел дождь и рота красноармейцев.
Иосиф Виссарионович отвернулся от окна и спросил:
- Товарищ Жюков, вас еще не убили?
- Нет, товарищ Сталин.
- Тогда дайте закурить.
Жуков покорно вздохнул, достал из правого кармана коробку "Казбека" и
протянул Сталину. Покрошив несколько папирос в трубку, главнокомандующий
задумчиво прикурил от протянутой спички.
Через десять минут он спросил:
- А как там дела на западном фронте?
- Воюют, - просто ответил Жуков.
- А как чувствует себя товарищ Исаев?
- Он опять совершил подвиг, - печально сказал Жуков.
- Это харашо, - сказал Сталин, - я думаю, его стоит повысить в
звании.
- И я того же мнения, товарищ главнокомандующий, - поддержал его
Жуков, - Мне кажется, что он достоин звания группенфюрера СС.
- Группэнфюрэр? - задумался Сталин, - Это харашо. У меня для нэго
есть новое задание...
|